Между отцом Жанны Фриске и Дмитрием Шепелевым всегда было не все гладко. Таблоиды предполагали, что отец певицы винит Дмитрия Шепелева в смерти дочери.

Ведь Жанна Фриске заболела раком после того, как родила Шепелеву сына. Однако, оказывается дело совершенно  в другом. Недавно отец Жанны Фриске рассказал, что из-за Дмитрия шепелева затянулось лечение Жанны Фриске, а также что он считает, будто Дмитрий прилагал не все усилия, чтобы спасти его дочь.

"Когда она заболела, там были только ребенок и моя жена. Дима был здесь. И он очень долго не приезжал, - вспоминает отец Жанны Фриске. - Я просил ее отправиться в больницу, но она сказала, что будет ждать Дмитрия. Она ждала его три недели. Может быть, если бы она раньше уехала, то, может, все по-другому пошло бы.

Я его попросил, сказал: «Дима, я тебя прошу, вылечи ее». Вы понимаете, если несколько человек будут лезть… Надо чтобы кто-то один этим занимался, - объяснил отец певицы. - Когда ее перевезли в Германию, мне не очень понравились и врачи, и клиника. И он ее почему-то туда вез. Я так понял, что ее туда повезли не лечить, а умирать. Жена была против. Мы настаивали на том, чтобы она в другую клинику поехала. Дима искал варианты. В конечном итоге после нового года они приняли решение уехать в Нью-Йорк. Он мне позвонил, сказал про эту вакцину, у нас не было выбора. И вот после этой вакцины она пошла на поправку. Через месяц она уже встала. Через восемь месяцев действие вакцины прекратилось.

Да, Дмитрий много делал. Он ездил и договаривался с ними. Но у нас были споры, потому что он слушал именно тех врачей, которые дали вакцину, которая помогла. Он именно на них сделал ставку. Я предлагал все попробовать, других врачей. А он не соглашался, - вспоминает Владимир Борисович. - На ней испытывали все эти лекарства. Я это потом понял. Дима предлагал эту вакцину «Апдива», я согласился. Но когда она приехала оттуда, я заметил, что она начала очень тяжело это переносить. С каждым разом ей все хуже и хуже становилось. Он отправлял это врачам в Лос-Анджелес, те ему что-то говорили, но он никогда не объяснял нам, что именно. Это меня всегда и бесило. Я чувствовал, что это что-то не то, не то лекарство. За два дня до того, как должны были делать вакцину, я не находил себе места. Мы выезжали даже со двора, и перед нами ворота падали, чтобы нас остановить."